Л.В.Майоров
Стихи
Преподнести сейчас Лили.
Я отупел без тренировки,
Мозги болотом зацвели.
Каждый знает, что Цибуля – хулиган,
А не знает лишь бабуля Абагян.
Что ей ни скажешь про Цибулю –
Она в ответ: «Его люблю я»
Тут и факт, и аргумент
(И снова я в поэты претендент).
Она несёт в себе заряд.
Её любить, пожалуй, поздно,
Но с ней встречаться каждый рад.
Она и друг, они и мать.
Она и классик, и бабуля.
Сегодня в праздничном разгуле
«Люблю» хочу тебе сказать.
Приносят пользу тут и там.
Как жил бы Ясик, неизвестно,
Без этих чертовых программ.
И кто, скажите нам, поможет
С делами справиться Серёже?
Но это все пока цветочки,
Ещё не ягодки пока.
Поставим дальше точки, точки…
Не получить бы тумака.
Старейшая из наших женщин,
Ты безгранично молода!
Цвети и впредь. Будь юной вечно!
А с нами доброй иногда.
I am checking pointless guess
Now me without wife alone.
However feeling myself like a stone
To hospital I sent a wife
Attempting to improve her life.
We are all right
We wait you home
It's now night
And end of poem.
In Russian I might be much better
Excuse me Lilechka for eto.
Excuse for different mistakes.
Try not to eat too many cakes.
Try to conserve your own figure
Walk more along the streets and bridges.
Это очень мало,
Но душа чуть-чуть болит,
Как-то грустно стало.
Потому что жизнь летит
Мимо переездов,
Оставляя позади
Болтовню и съезды,
Перестройку и застой,
Оттепель и стужу
(Хочется сказать: «Постой!
Мы еще послужим)».
Мысль Лили была простой:
«Жить нельзя без дружбы..»
В этот просвещённый век
Разных мнений много.
Нам прекрасный человек
Встретился дорогой.
Пьют, едят,
Кругом гудят.
Я же музу ублажаю,
Ведь иначе не простят.
Все равно
Тебя люблю я,
Потому что ты Лили.
Только жаль,
Что очень часто
Ты живешь
От нас вдали.
Все знают о тебе, Лили...
Марк Соломоныч по рублю
Собрал на это дело.
Лили, я так тебя люблю,
Что отдал рубль смело.
Пусть знает небо и земля:
Не жаль мне для Лили рубля.
Я б отдал даже миллион,
Но взял всего лишь рубль он.
Несправедливо, что с Лили
Рифмуются одни рубли;
Что Гриши, автора сонетов,
Здесь в этот праздник
С нами нету;
Что музы гимнов не поют;
Что все молчат, жуют и пьют;
Что нужных слов я не нашёл.
Но всё же очень хорошо,
Что ты сегодня с нами,
Что мудрость, дар родной земли,
Живёт в твоей душе, Лили!
Скоро будем в Итали!
Мне стыдно и противно.
Перо дрожмя дрожит в руке
В день праздничный и дивный,
Когда природа петь должна,
Когда мы все ликуем,
Душа от радости полна,
Но организм тоскует.
Лишь запретивши алкоголь,
Мы уничтожим эту боль.
Я люблю твои константы;
Николаева люблю;
Гешу, хоть он и талантлив,
Стиснув зубы, я терплю.
Я терплю и все прощаю.
Так прости его и ты!
Нас он тоже возмущает.
Расцветают все цветы
Пусть: и он, и Николаев.
Только не было бы лаю,
Только бы не били морд!
Скучно! С Гешею, Лили,
Мы к Вам в гости забрели!
Не понять нам здесь ни слова.
Кстати, как зовут Смелова?
Посвящается папе -
П.П. Сарвазяну (82 года!)
Пешком хотя б спуститься вниз,
Ведь мы немного антиподы.
У нас бывает даже криз,
Когда, войдя в спортивный раж,
Мы лезем на второй этаж.
Вы двадцать пять без тренировки,
Приехав, покорили вмиг,
Шутя, почти без подготовки.
Армен бедняга сразу сник.
Нам нужно тоже в Ереван:
Учиться жить, не уставая
Трудиться, голубой Севан,
Наверно, очень помогает.
Твой дом раскидан здесь и там.
Пусть бьют на Фиджи барабаны
И, кажется, еще там-там.
Мир празднует твой день рождения,
Муж, дети, внуки – вся семья.
Софи Гукасовна печенье Вам испекла.
Привез коньяк, наверное, из дома папа.
Почти как прежде и живая.
И родичи не довели,
И даже Светик не замаял.
Вновь за работу!
Отдохнуть, быть может,
Наконец ты сможешь.
Вперёд! Дай Бог и в добрый путь,
Но, ради нас, не лезь из кожи!
Констант - мильон,
А ты одна,
А доля женская трудна.
Написанный немытой лапой,
Звучит в нём радости мотив.
………………………………
Вот и бабушка она.
Будет он Эйнштейн иль Плучек
Знает Бог иль сатана.
А такой счастливой бабушки
Отродясь я не видал.
Хоть сиди играй с ней в ладушки,
Чтоб Юдкевич ни сказал.
Может сделать лишь Лили.
Это не сирени ветку
Срезать. Это все могли.
Этот труд возня с константами
Может показаться груб.
«А вы ноктюрн сыграть могли бы
На флейте водосточных труб?»
С упорством бублики жевал
И в сновиденьях видел ту,
Которая везёт гату.
Поздравляем тёплым словом,
Заботливых, приятных,
Трудящихся, весёлых!
У тебя прекрасный вид!
Вовсе ты не инвалид!
Дарю последний мой роман!
Лили всё же всех лучше.
В Ереван мне с ней охота!
Дарственная надпись на своем препринте
Изделье это - жалкую халтуру.
Когда его писал, я, видимо, был пьян,
Ввязавшись в программированье сдуру.
Сидеть с тобой нам неприятно
Не потребив, и взад смотреть
На стол отвратно-неопрятный,
Где ты проводишь жизни треть!
И слушать, думаю я, тоже
Но друг без друга все же жить не можем
Хоть и врезаем другу на лету.
Т.М.Владимировой
И чуть малосемейней был,
То сразу же, а не быть может
Всё побросал и позабыл.
И молодой души порывы
Одной тебе бы посвятил.
Пишу я это без надрыва
Тебе, которую растил,
Тебе, которая, как роза,
Вдруг ярким цветом расцвела
И как огромная заноза,
Весь институт с ума свела;
Тебе, беднягу Сидоренко
Сразившей сразу наповал.
Не зря старик потом всю стенку
В столовой нашей заблевал.
Он в этот миг родной твой сектор
С начальством вместе раскусил...
Об этом в институте некто
Слух нехороший распустил.
Команды тают на листах.
Сейчас бы с горки и на санках!
Зима одна в моих мечтах.
Приказ я отдал сразу:
Иди в продмаг, купи, налей!
И маслом хлеб намазал.
На юбилей П.Э.Немировского
И, вроде бы, шутить нельзя.
Пред этой датой грандиозной
Тушуюсь как-то я, друзья.
Ведь солнцу мысли, морю знаний
Сегодня нужно гимн воспеть.
Такой из слов не выткешь ткани.
И мне, конечно, не суметь.
Слова немного обветшали.
И, право, недостойны Вас.
В познаньи мы чуть-чуть отстали
И убыстряемся сейчас.
a*t2 - надежда наша.
Мы доберёмся до вершин.
Вы сеяли, теперь мы пашем
На ниве знаний, в век машин.
Считаем что, не знаем сами
Узнать пока что недосуг.
Как хорошо, что рядом с нами
Учитель, кладезь знаний, друг!
Не счесть того, что вы, профессор,
Нам дали и дадите вновь!
Слепцы, густым бредём мы лесом
Программ, сосущих нашу кровь.
Они сосут, а Вы обратно
Стремитесь всех нас повернуть
Лицом к науке, безвозвратно
Свернувших на порочный путь
Бездумья, суеты, беззнанья.
Спасибо Вам за Ваш порыв,
За Ваши тщетные старанья
Нести свой свет нам вглубь норы!
Зато в борьбе за мир мы рядом,
Его врагу не отдадим,
Зарежем Рейгана, как надо,
И без сомненья победим.
Не зря же столько лет подряд
Как опытный пропагандист
Вы нам твердили: Рейган - гад,
И очень плохонький артист.
Зима … Маркуша – зол, как прежде.
А Валерьян тоскует,
В газетныи лист с тоской глядит
И не талдычит всуе.
На улице вода и грязь.
Вокруг одна сплошная мразь.
На возвращение коллеги из загранкомандировки
Его не подкупить:
В нем наше сердце бьётся.
И как-то отзовётся
Привычка чай здесь пить?!
Налей ему, Танюша,
И все садитесь слушать.
В сетях, не зная, что сказать.
Чем мне всё это отзовётся?
Зачем погибели искать?
В стихах и вместо слов «заноза»
Вставляю я без страха - роза.
Кидая за борт пистолет,
Ору я: «Многих, многих лет!..»
И глядя на такой пассаж,
Вхожу всё больше в дикий раж.
О Чистякова, мой кумир!
Пусть будет в мире вечный мир!
Песок пустыни гордо месит.
Теперь все сионисты влипли.
Пускай дрожит кровавый Кнессет!
Мы, стиснув зубы, не заплачем,
Хотя и потускнеет кафель
Без солнца. С новой сверхзадачей
Ты отправляешься к Кадаффи
Помочь арабскому народу.
И, не страшась ни бомб, ни пуль,
Неся арабскому народу
Искру, ты привезёшь Жигуль
Из африканского похода.
Там, укрепив науки знамя,
Внесёшь свой персональный вклад
В «Из искры возгорится пламя»
«Оно» дороже всех наград.
С.С.Городкову в Ливию
Жена сотрудника-начальника сказала нам.
Тебе я позавидовал невольно:
Как хорошо живёшь ты здесь и там!
Пускай в коттедже нету туалета,
Пускай враги грозят нам всем в окно,
Прими от друга весточку с приветом!
К чему «привет» ты отнесёшь, мне всё равно.
«Жизнь мчится очень быстротечно!»
Гундосят все и я бурчу.
Как будто ты в Тажуре вечно,
Мне кажется. Я не шучу;
Хотя и нет незаменимых
(Как мне вдолбили навсегда),
Пить без тебя на именинах
Не захочу я никогда!
С.С.Городкову в Ливию
За то, что сразу же в кабак
Мы превращаем всё и лапоть
Кладём на стол с улыбкой на губах.
С.С.Городкову в Ливию
И Валерьян не застрелился,
Ах, как он к этому стремился…,
А мы валяем дурака.
Жизнь медленной струей течет,
Мы по течению плывём
Стремимся сделать ход конём,
Но все поля наперечёт,
И снова крутимся в кругу,
То Тебин взял да защитился,
То я в Варшаву прокатился
(Писать об этом не могу).
Не то, что слов уж больше нет,
Иль кончились чернила в ручке…
Так… промолчать решил я лучше,
Ведь все-таки пишу сонет.
Сашок кого-то вновь родил.
Пришла Татьяна из декрета.
В душе покоя снова нету,
Как будто бы не уследил
Рожать, похоже, Женя хочет
Ведь Родине нужны мужчины
(Быть может, есть еще причины),
А Лёва прибыл к нам из Сочи.
Они по очереди нынче
С женой на Юге отдыхают.
Кто остаётся, тот гуляет
С собакой дома и не хнычет.
Работа бьет ключом опять.
С тобой нас часто поминают,
Хотя пока не понимают
Всё, что хотели мы сказать.
Но злобы нет. Все страстно ждут,
Когда вернешься ты из рейса.
Я Саше говорю: «Надейся,
А аппараты не помрут».
Уж осень. Фруктов до фига,
Чтоб скрасить жизнь, всем скопом сразу.
В субботу ходим мы на базу,
А Ясик платит нам пока.
Система внедрена успешно.
Народ доволен, не ворчит,
Лишь что-то Валерьян мычит,
Но тоже ходит, безутешный.
Лидушка на Памире где-то
Полгода с нами чай не пьёт,
А Алла соловьем поет,
Крым посетивши этим летом.
Я ж был на озере Кереть,
В Карелии, на двух байдарках,
Мошки вагон и очень жарко,
Хотелось лечь и помереть.
Вчера звонок раздался ночью:
Валерка из Сибири прибыл,
Опять понос, опять без рыбы,
Но жизнь пока кончать не хочет.
С размера сбился, ведь спешу:
Я холодильник «размерзаю»,
А сам тебе писать дерзаю,
Но спать пора. Все – свет тушу.
С.С.Городкову в Ливию
Вряд ли все мы соберёмся.
Все же ты уехал зря:
Здесь мы без тебя грызёмся.
Ждём: вернётся наш кумир
И опять настанет мир.
Пробежал почти что год…
Твой начальник обормот.
И часто бьёт по голове
Нас что-то всех,
И чем-то мучит
Зловонно пахнущий кювет.
Но вот сверкнуло солнце ярко
Стреляться больше не моги!
Мы снова в нашем зоопарке
Собрались все на пироги.
Л.В.М
Любого срежет острой бритвой
Болтали зря. Нет, он не сник.
Он только начинает битву.
Зубами вырвет свой Жигуль
И правоту свою докажет
Он, Городков, им всем покажет,
Когда усядется за руль.
Рули, мой друг, рули бесценный!
Когда в Тажуру зарулил
И труд свой, яркий, вдохновенный,
Пророку щедро ты дарил,
Мы знали: всё пройдет бесследно,
Опять взойдёт твоя звезда
И лик порозовеет бледный.
Свершилось: Бог тебе воздал!
Здоровый, бодрый, без обеда
Ракетой рвёшься вновь вперёд.
Опасен выхлоп струй ракетных,
Коль попадёшь не повезёт.
Ты срезав жертву острой бритвой,
Продолжишь одинокий путь.
Не врут: не друг голодным сытый.
Но старой дружбы не забудь!
А раз сегодня юбиляр
И нас на пироги позвал,
Прошу, оставь для Чистяковой
Нас всех. Она всегда готова
Ужалить вмиг и укусить,
Чтоб бдительность не загасить
На юбилей С.М.Зарицкого
Недавно ты один бродил,
В тени бульваров, на мостах
Покой душевный находил
И возвращался, весь светясь,
Обратно к нам и в суету,
Гордясь, нисколько не таясь,
Что обнял вновь свою мечту.
Златая Прага – город твой,
Дождётся вновь тебя она,
И вновь пойдёшь по мостовой,
Где есть и пиво, и луна.
Вацлавская площадь. Кроссовки здесь дают.
На Прикопе, рядом, пиво подают,
«Бела лебедь» рядом, за углом, и «Май…»
Пражских магазинов, друг, не забывай!
В свой день рожденья на стриптиз
Меня ты пригласил однажды.
С тобою «хлопнули» мы дважды.
С тех пор я покатился вниз.
И в том, что стал таким, как ныне,
Сергей, есть и твоя вина.
Чтя установленный обычай,
Напьюсь сегодня допьяна.
Ведь существует веский довод,
Твой юбилей – достойный повод,
Готов я пить и целоваться,
Плясать, шутить и улыбаться…
Куда-то катятся года,
И мы летим куда-то.
Приятно выпить иногда,
А здесь такая дата,
А здесь прекрасный человек
Чуть-чуть с другой планеты.
Я сразу взял большой разбег:
Пошёл писать сонеты.
Душа поёт, рука спешит,
А чувства все играют,
И кто-то судьбами вершит,
А кто – не понимаю.
Давай мы выпьем снова!
Твой свет, быть может, Божий дар.
И без него хреново.
Свети всегда, свети везде,
Как что-то там, как в сказке,
Как в классике – «и без гвоздей»,
Как Бог на праздник Пасхи.
Сажусь с тобою за дисплей,
В заду скребёт и что-то мучит
И хочется сказать: налей
Быстрей, и вместе выпьем сразу.
А ты все жмешь её, заразу,
Пытаясь выдавить ответ,
Которого, конечно, нет.
Быстрее, бормочу, скорей.
Ты жмёшь, я, старый дуралей,
Надеюсь с первого проходу
Отладить сразу всю колоду.
Нет, чтобы бросить и подумать,
А после кнопки нажимать.
Куда девался весь мой юмор!
Я помню только слово «мать».
Она конечно не поможет...
В заду скребёт и снова гложет.
На дармовщинку жму опять
(И жду, что скажешь ты про мать)
Но вот на пятый день - конец.
Сей Сей, ты друг и молодец.
Мила, умна, трудолюбива.
Вы осветили мрачный день!
Ваш чай мы выпьем молчаливо,
И скромно удалимся в тень.
Но в памяти, в душе поэта,
Останетесь всегда Вы Света.
С.С.Городкову
Как я любил тебя, мой друг,
Когда в преднынешнюю пору
С тобою вместе лезли в гору,
Глазея сверху на подруг.
Белели склоны, а душа,
Играя, пела и резвилась.
Куда ж все это провалилось?
Как стала жизнь нехороша!
Чуть-чуть злобней и явно строже
Теперь мы оба. Жизнь идёт.
За стенкою народ орёт,
Вернуть былое бы... Не сможем.
В.А. Чистяковой
1982
Зачем? Откуда и куда?
Приказ освоить заграницу
Тебе начлабом мрачно дан.
Мы все уверены - ты сможешь,
Что ты не хуже, чем Серёжа,
И как заботливая мать,
Сумеешь сразу же понять:
Нельзя же класть в ручную кладь
Тушёнку, чтобы не помять.
Не знаешь, что вообразить.
Он всех пытается затмить.
Но в комнате светло и так.
Сидит Марина у окошка
И, разрушая ночи мрак,
Улыбкой всем нам понемножку
Смягчает душу.
И покой струится тихою рекой
рвусь я петь
Слов не найти
от восхищенья
Могу сказать лишь:
«обалдеть!
Пора начать борьбу с хищеньем
Тогда бы все так стали жить,
Дружить друг с другом и любить».
Хотел тебя я об отчёте попросить,
Пришел, увидел «разорватый» листинг
И понял, что могу перекусить.
кто дребедень,
Кто плюшки нам
сюда приносит,
И в солнечный
Татьянин день
Отдел бесплодный
плодоносит.
Пожрать готов и я
всегда,
А повод истиино прекрасен
Когда же мне ты скажешь «да»?
Твой взгляд суров, мой зов - напрасен.
М.С.Юдкевичу
Какой у Вас упрямый взгляд!
И, если повернуть на свет,
Заметно, как глаза горят.
Горят тем внутренним огнём,
Что отличает Вас от обезьяны.
Поэтому, клянусь последним днём,
Плевать нам на волос изъяны.
Мы все собрались в этот час,
Давайте плюнем вместе! Что такого?
Итак, мы поздравляем ВАС,
И, право, не хотим другого.
Л.С.Смирновой
Стихов, он всем принёс страданья,
Не искупив своих грехов,
Творить заставил в наказанье
Всех нас. Уразуми его, заставь
Сменить свой гнев на милость!
С тобой одной он добр ещё,
И ты б со временем гордилась,
Что миру сберегла поэта
Источник разума и света.
Т.М.Владимировой
Эти грёзы былые и цветы в тиши аллей?
Татьяна, были мы молодые.
Как ужасно, что не вернуть этих дней!
Играет тихонько старая пластинка.
Сижу с бутылкой, вспоминаю о былом,
И с каждой рюмкой оттаивает льдинка
Души моей. Давай взгрустнём!
На юбилей В.И.Брызгалова
Воздвиг над нашею планетой,
Украинец, еврей, таджик
Тебя благодарят за это...
Тебе сегодня пятьдесят.
А нам уж скоро сорок восемь.
Приходит в яблоневый сад
Как в сказке, золотая осень.
Немного листьев потеряв,
Мы все ещё пока красивы,
А чуточку сварливый нрав
От недостатка витаминов.
Мы нервных клеток свой запас
Всегда бездумно расточали,
Конечно, став, умней сейчас,
Находим повод для печали...
Взглянув назад,
Всплакнув вослед,
Невольно ищешь пистолет…
С.А.Гришиной
Какой мужчина
Не захотел бы застрелиться?
Как после этого ещё раз
На новой женщине жениться?
Быть может, неспособен просто,
Чего-то может, не хватает:
Умом не вышел или ростом,
Грусть и тоска вокруг витает.
Ушел и Светик!
Что-ж, так надо!
Нам это вовсе не награда!
Покинула, ушла к другим.
Будь счастлива. Себя виним,
Что мы семью не сохранили
И птицу в небо упустили.
Ревёт Татьяна, Тебин стонет,
Но наш корабль не потонет.
Он будет плыть со скрипом вдаль,
Куда влечет его печаль.
Туда плывем мы все в надежде,
Что будет снова всё как прежде,
Что Светик снова к нам вернется
И все вокруг перевернётся!
В далёкий тёплый Рим
Сотрудник комитета
Сказал мне:-"Посмотри
Внимательно на женщин
И с нашими сравни,
Но чтоб моральных трещин
Не допускать, ни-ни!"
Я было испугался:
Ну, там Софи Лорен,
А вдруг не удержался б,
Попал бы в чей-то плен.
Глядел на них с испугом
Сначала. Только зря.
Глаза у них, как угли,
Конечно же, горят.
Но всё же нет чего-то,
Что знают только здесь
(Хотя вполне одеты
И всё, что надо, есть).
Мне сразу захотелось
Обратно в Комитет,
Взглянуть опять на женщин,
Каких в Европе нет.
Сдать паспорт, свой обратно
Скорее получить,
За деньги отчитаться.
Горячие лучи
Улыбки в каждой комнате
Представил я при этом –
Улыбки милых женщин
Сотрудниц Комитета.
Вас в день 8 Марта
Поздравляем тёплым словом,
Заботливых, приятных,
Трудящихся, весёлых!
Т.М.Владимировой
Начальник, босс, гроза и бог.
Смутился б даже прокуратор,
Переступя ее порог.
Лицом и статью всей, как фея,
Душой как ангел, как весна.
О прочем я писать не смею,
Боюсь и думать, и узнать.
Но верю: всё в тебе прекрасно,
Хоть и строга, на первый взгляд,
И даже для мужчин опасна.
Тем более всегда я рад
Внушенье выслушать любое,
Всё обсудить о том, о сём.
Украсив весь этаж собою,
Что с нами сделаешь потом?
Томлюсь в потомственном преддверьи
И жду, когда откроешь двери.
Д.М. и Т. Петруниным
Пишу на заднице у бланка.
Весна давно уж на дворе.
Играет под окном тальянка,
А вы смотались в декабре.
Живём теперь мрачней и хуже.
Что, где случилось, не поймём.
Рассказ нам ежедневный нужен,
А без него мы все гниём.
Донат, вернись, приди на чай.
Сядь на диван, взгляни на нас
И потихоньку начинай
Свой столь привычный нам рассказ.
А так ходил я на комиссию
И чушь там нёс балда балдой.
Преемник твой с повадкой лисье
Копытом бил меня, гнедой.
Работа двигается тихо,
Мы всё ещё хотим считать.
У нас, как прежде, много психов.
С кого из них рассказ начать?
Псих номер раз, конечно, я.
Твой друг значительно спокойней.
Сей Сеичу лишь Бог судья,
Да он и держится достойней.
Пьют чай теперь немного чаще.
Два раза кофе подают.
Жизнь стала сразу много слаще,
От МАГАТЭ не отстают.
Спиртного, впрочем, мы не держим:
Старее стали и мудрей.
Осаживаем даже Сержа.
Почти уж доктор, твой Андрей.
Он в «отпуску», но на работе,
Доклад грозится написать.
Десятки формул в день молотит!
О чём ещё Вам рассказать?
Жена, заняв Татьяны место,
Её не может заменить.
Сидеть на нём, конечно, лестно,
Но не уютно, как в тени
Светившего всегда светила,
На запад смывшегося вдаль,
На фронт, но фронт ничто без тыла
(Что мы в тылу немного жаль).
Конечно, ждём. Привет горячий
От всех от наших, от твоих.
Сергей Михалыч чуть не плачет,
Лишившись сразу Вас двоих.
Мы тоже многого лишились,
Но ждём с надеждой вас назад.
Вы в авангарде быть решили
И я за вас ужасно рад!
На юбилей Н.И.Алексеева
Вы вечно молоды душой.
Луч света в нашем мире тусклом,
Всегда нам с Вами хорошо.
Несете всем Вы мир и радость,
Добро и красоту души.
Бог подарил Вам вашу святость.
Не зря он сделать так решил.
Всей жизнью, мыслями и делом
Вы оправдали Божий дар.
Красивы и душой, и телом,
Вы держите любой удар.
Нас защищая от невзгод,
От суеты, от словопрений,
От бед, от всяческих забот,
От жить мешающих сомнений.
Вы россыпи идей отец,
Душа и руки коллектива,
Изобретатель и творец,
Начальник без альтернативы.
Пусть от «Зари» и до «Зари»
Еще, как минимум, полвека
Всегда в ночи Ваш луч горит,
Жить помогая «человекам».
В.И.Брызгалову
(Нельзя сказать, что молод)
Ты, скажем прямо, на ходу
Еще и в жар, и в холод.
И, как заморский баобаб,
В саванне возвышаясь,
По-прежнему – гроза для баб.
Я этим восхищаюсь.
Припев: Не верю сплетням, будто слаб
До баб наш славный Баобаб.
Быть может, прыть уже не та,
Быть может, нет здоровья.
(Влияет жизни суета
на наше поголовье).
Но что-то есть ещё у нас
От прежних пятилеток:
Какой-то шарм, какой-то класс
Нет, наша песнь не спета. Припев: -«-
«Возьмёмся за руки, друзья»
Поэт нас приглашает.
Ведь больше ссориться нельзя,
Лили не разрешает.
В эпоху гласности сказать
Могу без умолчанья:
Зачем друг друга попрекать
И должностью и званьем? Припев: -«-
Последний самый сэнээс
Ведь тоже гуманоид.
Хоть и на полку он залез,
Где часто волком воет.
Жить друг без друга нам нельзя:
Повсюду перестройка.
Возьмемся за руки, друзья:
Держаться нужно стойко.
Припев: Не верю сплетням, будто слаб
Валера славный Баобаб.
С.А.Гришиной
Я начинал его с рыданья.
Нас покидает лучшее созданье,
А остаются злобные хрычи.
О Цветик! О цветок в пустыне бытия!
Теперь нам будет не хватать тебя.
И я готов кусаться, лаять и рычать,
Но, может быть, вернетесь В опять.
Даром что ли часто пьян?
Пусть пустыни Казахстана
Успокоят хулигана.
С.Г.Розину
Здравствуй, ваша вся семья!
Пишет давний ваш знакомый.
Угадали: Лёва – я!
Каждый день, включая ящик,
Вспоминаю вас с тоской,
В CNN глаза тараща,
Вижу берег я морской,
Галилею, Хайфу, Газу,
Вифлеем и Назарет.
Я бы стал евреем сразу,
Жаль, что нужных предков нет.
Может, заново родиться,
Чтобы вас увидеть вновь,
Иногда мне Клара снится.
Впрочем, хватит про любовь.
Мы живём пока в Союзе,
Все по-прежнему у нас.
Часто посещают музы.
Развлечений до хренас-с.
То Чечня пойдёт войною,
То Молдова дёру даст,
Но народ стоит стеною
И Россию не продаст.
Мы в очередях готовы
Все за Родину отдать.
Много анекдотов новых
Там же можно услыхать.
Жить не скучно, есть работа,
Есть проблемы, есть бардак.
Есть и мелкие заботы.
Ну, а вы живете как?
Есть ли хлеб у вас в продаже?
Сколько стоит ананас?
Этот мой вопрос не важный
Важной, что вдали от вас.
Мы по-прежнему в разлуке,
Любим вас и помним вас,
Там вдали, на теплом Юге,
Слушающих мой рассказ.
Он пустой, но безобидный.
Он про дружбу и любовь.
Что там дальше? – Будет видно.
Но работу нам ГОТОВЬ!
Женя хочет стать евреем
И не мылится в ЮАР,
Все мы к вам приехать зреем,
Жаль, что я немного стар.
Сёму ждут в Москве и Минске.
Слух об этом здесь прошел.
Путь, конечно же не близкий,
Но и встретим хорошо.
До свидания, всех целуем
И Семёна в гости ждем.
Зять, надеюсь, не балует,
Вспоминаем и о нём.
На второй отъезд Петруниных
Увозят этот зов прекрасный.
На родину, в вояж опасный,
На автобан, где ездит бенц.
Там в схватке с Рейганом – собакой,
Держи чекистский славный стяг.
Мы здесь в ЧК в жестокой драке
Узнали, что не дремлет враг.
И, испытав тебя на прочность
На тренировках и в бою,
Уверены, что глаз твой точный
Не подведёт страну свою.
Гляди острей, борись с врагами,
Шпионами и Би-би-си!
Топчи Америку ногами,
А нам Плейбоев привези!
Наверное, в последний раз.
Автограф я решил оставить,
Хоть и не тот теперь уж класс.
Не та рука, душа в потёмках.
Стоят дисплеи за стеной.
И принтер подвывает громко
С тобой, со мной, со всей страной.
Однако ж праздник женский скоро,
И ни к чему тут всем грустить
Любовь сдвигает даже горы.
А Вас нельзя нам не ЛЮБИТЬ.
И никогда я не забуду
Ни света Ваших дивных глаз,
Ни доброты, ни пересудов,
Ни веры твердой, как алмаз.
Вода, она и камень точит.
Прошли года, настал черёд,
Стоять на месте нету мочи,
Пора нам двигаться вперед,
Туда, где светится в тумане,
Для каждого своя звезда,
Где нет ни злобы, ни обмана,
Но всякий может опоздать.
Он изобрел ЧК, ЛК.
Всегда приятно с ним напиться
Или поцапаться слегка.
По средам чай попить с печеньем,
Смотать на лыжах в Протвино,
Стать в диспансере на леченье
Иль на учёт. Мне всё равно.
И там средь пьяного угара
Его я буду вспоминать,
Отмеченного божьим даром,
Неторопливо разливать.
И в Обнинске не появляйся!
А лучше враз «жигуль» пропьём,
Ведь не в одной машине счастье.
Когда-то был ты без колёс
Здоров и крепок, чист и весел,
В народ какие мысли нёс (!),
Ликеры, мудрость книг и песен.
Бывало всё, тащи из дома
Друзьям, как кресло, например.
И вот автомильный омут,
Где пить нельзя и полумер
Придумать никаких нельзя,
И только, вставши в ряд, скользя
По мокрой мостовой, стараться
Быстрее до дому добраться.
И грустно стало мне. Стоянка
Вмиг срифмовалась с мерзкой пьянкой,
С нетрезвым другом за рулём.
Программ трёхмерных королём,
Ценителем стихов и виршей,
Хранителем поэм и од.
Как много мы ему напишем
Стихов! Пусть за рулём не пьёт!
Пусть будет вечно осторожен,
Не лезет в самый левый ряд,
Прохожих пусть не давит тоже,
Внимательно глядит назад,
Чтобы таксист иль МАЗ спесивый
Ему жигуль не повредил,
Сам по себе такой красивый,
Пока в кювет не угодил!
И старый дуб зацвел, и роза расцвела.
Ей пташка божья и любовь мила
Листочки вновь, как прежде, распустив,
Неузнаваем дуб, благоухает роза.
Влечет к себе, обманчиво внушив,
Что пух на стебле у неё, а не занозы.
Вновь трепетной рукой обнять её хочу,
Заранее предвидя миг короткий,
Затем укол. И вот я вниз лечу,
Отправленный в нокаут очень чётко.
А дуб лишь наблюдает безмятежно
Брань, суету, страстей мещанских бред,
Лишь к женщинам относится как прежде,
В их душах оставляя яркий след.
Всю жизнь они потом несут свой крест,
Гордясь минутами любви и вдохновенья.
Как много бродит их во тьме окрест
И ни в одной нет ярости иль мщенья.
Тринадцатое мая –день святой,
День праздника любви, ума и чести
Когда мы говорим «дуб вечно молодой»
Без задней мысли и без всякой лести.
Боязнь откинув прочь, я к розе подойду
И ляпну, что-нибудь. Пусть будет всё, что будет.
Ведь даже если врежет на виду
У всех, потом, наверное, забудет.
Лишь только раз в году, в один и тот же день
Мы собираемся у дуба с зозой рядом.
Несем опять любую дребедень,
Ведь говорить, собравшись, что-то надо.
Простите нас за глупые стихи!
Мы каждый год стареем.
Нет больше сил и прежних рифм лихих,
Вот и несём, откуда только можем.
На юбилей Л.Г.Маневича
Проверить нам и флот пора,
Взяв ручку, заскрипел я бойко,
И мысль летит из-под пера.
Был лайнер «Адмирал Нахимов»,
Когда-то плавал «Сталинград»,
Ходил в Кейптаун, в город Лиму,
Сам я ни разу не был там.
Не обошлось и здесь без брака,
Бортов имён не полом ряд.
Нет «Гумилёва», «Пастернака»,
Почивших в бозе без наград.
Раз где-то бродит «Бонч-Бруевич»,
Пускай буксир, а не фрегат,
Уверен: лайнер «Лев Маневич»
Украсит наш морской парад.
Абагян Лили Парйровна
(Лили)
Циьуля Анатолий Макарович (ФЭИ)
Шевелев Ясен Владимирович
(Ясик)
Городков Сергей Сергеевич
(Сережа, Сей Сеич, Сей сей, Сергии)
Юдкевич Марк Соломонович
(Маркуша)
Лиман Григорий Фёдорович
(Гриша)
Шаталов Гелий Евгеньевич
(Геша)
Николаев Марк Николаевич (ФЭИ)
Абагян Армен Артаваздович
Сарвазян Паруйр Пекасович и Софи Гукасовна (отец и мать Лили Абагян)
Брызгалов Валериан Иванович
(Валерка)
Владимирова Татьяна Михайловна
(Танюша)
Сидоренко
Немировский Павел Эммануилович
Чистякова Валентина Александровна
Тебин Владимир Владимирович
Ильяшенко Александр Сергеевич
(Сашок, Саша)
Гомин Евгений Алексеевич
(Женя)
Маневич Лев Григорьевич
(Лёва)
Смирнова Лидия Сергеевна
(Лидушка)
Капитонова Алла Викторовна
Зарицкий Сергей Михайлович
Захарова Светлана (ФЭИ)
Просветова Марина Петровна
Гришина Светлана Александровна
(Светик, Цветик)
Петрунин Донат Михайлович
Петрунина Татьяна Ионовна
Мараказов Андрей
Алексеев Николай Иванович
Розины Семен Григорьевич и Клара